Когда кто-то высказывает идеи из "массового рацио-скептического пакета" у меня возникает очень устойчивая обанятельная галлюцинация.
Первый раз я это почувствовал лёжа на бассейне в компании дородной и очень зрелой психотерапевтши-коучки и её практически юного, прыщавого ещё любовника.
Пышнотелая дама, потрясая могучей конопатой грудью рассказывала мне о том, в какой восторг её приводит многосерийная болливудская экранизация ведических нарративов.
Дама явно хотела дать мне пару сеансов терапии. Дослушав её, я, просто для того, чтобы показать, что терпеть не могу психоанализироваться с кем попало, высказался в том духе, что Веды - это вообще-то редкое дерьмо. На них стоит кастовая система. Да и вообще трудно представить себе более лживую, изуверскую и нечистоплотную религиозную школу, нежели брахманизм. Веды, несомненно живописны и величественны, но из них чисто логически вытекает лютая мерзость. А эксперимент, в виде древней, да и новой тоже, истории Индостана, эти логические выводы полностью подтверждает.
Тут, непонятно с чего, на защиту профессиональных аппетитов своей супруги решил встать упомянутый выше прыщавый юнец.
- Логика уродует мир. - возразил мне он, - С редукционистской позиции, высшие сущности выглядят наивными мозаиками из цветных стеклышек на азиатском храме. Именно поэтому мы с (имя его супруги) и брезгуем редукционистской позицией. Наука превращает духовный мир в дешёвую поделку. Но ведь всегда можно посмотреть на эту самую "науку" с высоты духа. Глазами высших сущностей. И ты увидишь только груду грязного ненужного сора. И ведь обе эти позиции имеют равное право на существование. И мне странно, что кто-то предпочитает глядеть снизу вверх, когда у него есть возможность иного взгляда...
Он говорил ещё долго, но я дальше не слушал. Я ощутил резкий и плотный запах гнилой сельди. Он исходил от тел обоих моих собеседников. И от пышнотелой дамы и от её юного супруга и защитника.
Было очевидно, что такой запах никак не мог от них исходить. Что они очень чистоплотные и аккуратные люди, что они только что вылезли из роскошного бассейна наконец. Но я чувствовал вонь. И я ничего не мог с этим поделать.
Вскоре духовной чете видимо стало некомфортно рядом с непрестанно принюхивающимся мной и они ушли. Больше мы ни разу не общались.
Второй раз нечто похожее произошло со мной совсем недавно. Одна наша старая приятельница, с которой мы не общались более двух лет, неожиданно нагрянула к нам в гости, и привела с собой свою новую подругу, на вид интеллигентную и симпатичную крупную даму за пятьдесят.
Дама сама вывела беседу в “интеллектуальное русло”. То бишь она заговорила о книгах. Скоро выяснилось, что она на самом деле зачем-то прочла, как минимум половину Диккенса и хорошо помнит Ад Данте, но совершенно не в курсе, кто такие Павел Пепперштейн, Эдвард Уитмор, и даже Милорад Павич.
Попав в такую западню, она решила слезть с литературной темы.
- Я давно бросила читать. В том, чтобы много знать нет никакого смысла. Нужно “быть в жизни”, а книжные громоздкие словеса отвлекают от этого.
Тут то я и почувствовал мощный, густой и липкий запах крестьянских онучей, не раз упомянутый в ранних рассказах Ивана Бунина. Я огляделся вокруг, стремясь обнаружить источник этой вони. С ужасом я осознал, что запах исходит от красивых, холёных и полных, протянутых в мою сторону, ног моей новой знакомой.
Надо сказать, что та встреча с “бросившей читать” дамой оказалась для меня последней. Больше она у нас не появлялась. Понятия не имею почему. Я ей не слова поперёк не сказал.
Последний же случай произошел буквально сегодня. На этот раз в интернете. Я порекомендовал в комментарии некоторому моему очень старому френду пару-тройку образовательных YouTube каналов, на что он мне ответил:
“Спасибо, Вадим.
но все это слишком… антропоморфично для меня.
хотя и очень интересно.
Никак не могу поверить всерьез учению об эволюционном развитии в животном мире, и в человека как венец творения.
В мозг как во вместилище разума, в разум (науку) и вообще умозрительные рассуждения как в единственный способ познания мира.
В логику, в непогрешимость процесса сравнивания.
в силу печатного слова, в историческую науку…”
Текст комментария продолжался, но уже в этом месте я почувствовал, что от монитора исходит запах полночного московского полицейского обезьянника. То есть смрад сразу нескольких, месяцами не мытых, пропитанных дешевым алкоголем тел.
